|
**
Старший канонир мятежного фрегата долго не мог заснуть в эту ночь. Всё прокручивал в голове последнее плавание… и свой только что закончившийся разговор с другом. Доктор Клайв давно спал… или – просто лежал тихо, думая о чём-то своём, и не окликал беспокойно ворочавшегося приятеля. На почти опустевшей «Славе» они поселились теперь в одной каюте… словно им неуютно было порознь на этом корабле-призраке. Фрегат слегка покачивался… но это не убаюкивало Хоббса. Он думал о том, что ему завтра предстоит явиться свидетелем… и, возможно, превратиться в обвиняемого. Но, как он сам удивился, это почему-то тревожило его в последнюю очередь. Если это – единственный путь, чтобы рассчитаться с Баклендом… что ж… Этот сопляк Кеннеди рвётся в суд, чтобы спасти друга… хотя прекрасно знает, чем это грозит ему. Неужели у Ричарда Хоббса не хватит смелости умереть, но увлечь за собой и врага? Что бы там ни говорил Оливер… это будет его месть. А мальчишки… что мальчишки? Возможно, они действительно не так виноваты, как казалось ему прежде. Оливер не легковерен, и не глуп… вряд ли он просто поддался сентиментальным чувствам ( вот уж к чему приятель совсем не склонен, уж это Дик знал наверняка!). И если он говорит, что эти трое не настолько замешаны в мятеже… наверное, у него есть серьёзные основания для этого. Канонир понял, к чему друг затеял этот разговор… ну да, он попросил его не топить парней… на которых потратил столько трудов… … Заснул Хоббс уже ближе к утру… Поэтому в суд явился он невыспавшимся и угрюмым. Впрочем, матросы со «Славы», уже допрошенные, но всё равно, уже в качестве зрителей, явившиеся в суд, этому не удивились. Любимчика капитана редко видели в хорошем настроении…
- Ну, этот сейчас начнёт наших лейтенантов во всех грехах обвинять… - шепнул Стайлз Мэтьюзу довольно громко, увидев Хоббса, подходящего к ним по коридору.
- Погоди каркать… - шикнул Мэтьюз, хотя был уверен в том же самом, в чём и его друг.
Олдрейд смотрел на Хоббса очень неприязненно, если не сказать больше. Остальные матросы, тоже не желавшие лишиться троих вменяемых и проверенных в бою офицеров, разделяли настороженность Олдрейда. Все помнили, как усердно Хоббс выслеживал «мятежников». И сейчас, похоже, пришёл его звёздный час. Сегодня он постарается засунуть их в петлю… Адмирал Пэльо приказал приставу пригласить в зал последнего свидетеля. Хоббс вошёл решительно и быстро. Он не глядел на скамьи, так как прекрасно знал, КАК смотрят на него все сослуживцы… ну, конечно, все видят в нём «стукача»… плевать. Это неважно… также, как почему-то стало неважным, чем кончится этот день лично для него.
Ричард Хоббс занял место за трибуной и выжидательно посмотрел на судей. Всё было так, как и описал Клайв: адмирал в середине, по бокам – ещё двое… который из них спит и видит вздёрнуть мятежников? Скоро он поймёт это – по их вопросам. Он спокойно присягнул, что будет говорить только правду… и ждал вопросов. Светлые глаза канонира Дика Хоббса встретились с тёмными глазами адмирала Эдварда Пэльо. В этих глазах Хоббс не смог прочесть ничего. Даже если Оливер прав, и коммандор действительно не желает казнить мятежников, внешне этого не заметно… Он держится невозмутимо и отстранённо, как, наверное, судье и положено. Впрочем, Хоббсу раньше не приходилось бывать в суде… поэтому он мог только догадываться о том, как держатся судьи. И сейчас его занимали совсем другие мысли… Дик уже определился, что и как он будет рассказывать. Разговор с Клайвом не прошёл зря. Хоббс решил, что не станет губить молодых лейтенантов… когда представился такой случай рассчитаться с истинным убийцей их капитана – глупо отвлекаться на каких-то щенков! Тем более… раз его друг просил за них… ему нетрудно выполнить просьбу Оливера… Что ж… похоже, коммандор удивится сегодня…
Когда с формальностями было покончено, адмирал Пэльо задал первый вопрос:
- Как давно вы служили с капитаном Сойером и что можете сказать о его манере руководства?
- 15 лет, сэр. Он был замечательным командиром, для меня он был вполне сравним с самим Нельсоном, сэр. Мы становились с ним бесстрашными, как черти… он умел вести за собой… Так было до Сент – Винсента, до того проклятого предательства… После этого всё изменилось. Тогда произошёл настоящий мятеж, сэр… Наш капитан получил серьёзную контузию. После этого он так и не оправился полностью до самого конца. С тех пор он потерял всякое доверие к своим офицерам. И часто менял их… Адмиралтейство шло ему навстречу, за его огромные заслуги. Ему присылали то одних, то других… но он быстро избавлялся от них… кого-то мы потеряли в боях, а от кого-то капитан отказался… А потом прислали этих мальчишек с «Неутомимого»…
Хоббс, произнося это, смотрел в лицо адмирала. Но не увидел ни малейшей реакции. Эдвард Пэльо оставался невозмутимым.
- Они с самого начала не понравились капитану. Слишком молодые и самостоятельные. Он велел мне присматривать за ними. Но я не замечал за ними ничего предосудительного, сэр. Да, они пришли с одного корабля… были давно знакомы… но на несении службы это не отражалось. Оба добросовестно исполняли свои обязанности. У нас долго не было второго лейтенанта, и им пришлось поработать и за него. Когда на борт поднялся м-р Буш, покойный капитан сразу проникся к нему симпатией, и при всех поощрял его и говорил, что с ним-то на судне будет порядок. Я сам слышал, что он советовал Бушу не особо доверять остальным офицерам… хотя, на мой взгляд, оснований не доверять 3 и 4 лейтенантам не было… Впрочем, потом и Буша капитан тоже невзлюбил… Причины этого, мне кажется, были не столько в них, сколько в отношении капитана к офицерам вообще… Он открыто называл их предателями и мятежниками, при всей команде. Я не знаю, зачем он это делал, сэр… Но относительно 2,3,4 лейтенантов эти слова были … преждевременны. Они ничем не проявляли своей ненадёжности… кроме излишней самостоятельности при исполнении своих обязанностей. Но прежде капитан поощрил бы их за это, сэр… Но после Сент-Винсента он стал совсем-совсем другим… А если уж говорить о мятежниках… Кто действительно был ненадёжен – это м-р Бакленд… когда он принял командование, я не ждал уже ничего хорошего для нас всех.
- Ненадёжен? Что вы хотите этим сказать, м-р Хоббс? – приподнял брови Пэльо.
- Я всего-навсего канонир, но я не слеп… и то, что произошло у Сент- Винсента, повторилось и у Сан-Доминго… Бакленд не сумел справиться с опасной ситуацией, в которую сам и поставил фрегат, приказав подойти слишком близко к берегу, и посадив нас на мель, и запаниковал… Видит Бог, если бы не остальные лейтенанты, всем бы пришёл конец…
- Не было ли в этих действиях первого лейтенанта умысла?
- Возможно. Он всегда считал себя обойдённым, сэр… я не удивлюсь, если выяснится, что и этих лейтенантов он тоже толкнул на заговор… Он считал всегда, что ничем не уступает капитану, сэр… а после того, как капитана отстранили от командования, он вообще повёл себя как …
- Прекратите потчевать нас своими домыслами, свидетель, - сорвался Хэммэнд…
- Это не домыслы, коллега… - Пэльо строго посмотрел на соседа… - он характеризует подсудимых, и это имеет значение для дела… Продолжайте, м-р Хоббс. Итак, возле вражеского форта, под обстрелом, 1 лейтенант не справился с обязанностями и.о. капитана? –
уточнил Пэльо.
- Совершенно верно, сэр… а потом отправил Хорнблауэра взрывать этот форт… правда, двое остальных ухитрились остаться с ним на берегу… М-р Бакленд явно не был огорчён их исчезновением, сэр… хотя это обеспечивало ему круглосуточные вахты, сэр… - свидетель слегка улыбнулся. – Думаю, он сам понимал, что остальные лейтенанты дадут ему сто очков вперёд. Конечно, они моложе… но опыт и смекалка у них есть. Взять хотя бы это стаскивание с мели… Поэтому он им завидовал и опасался их… Я долго прослужил с м-ром Баклендом, и неплохо знаю его… могу поклясться, что именно зависть и ненависть он и испытывал…
Пэльо поглядел на Бакленда. Лицо и.о. капитана пошло красными пятнами, он нервно ёрзал на месте… Да, все свидетели в один голос весьма нелестно отзывались о его деятельности в качестве и.о. капитана. Да и о его моральном облике – тоже. Даже Клайв и Хоббс, на которых, казалось бы, он мог рассчитывать, поскольку они не меньше него, как он знал, ненавидевли молодых «выскочек» - давали самые опасные для него показания. Давно зная его, они пользовались этим, чтобы возложить всю вину за происшедшее именно на него. Как ни медленно соображал Бакленд, это он понял… Значит, и Хоббс… впрочем, после вчерашнего допроса Клайва трудно было ожидать чего-то другого… наверняка, доктор уже переговорил со своим приятелем и убедил его обратить основное внимание на первого лейтенанта «Славы»… Но обвинить их в сговоре не получится… где доказательства? Впрочем, они не одни чернили его. Фактически, вся команда отзывалась о нём уничижительно. Бакленду стало обидно. Ну, чем, чем он заслужил эту ненависть? Почему об этих щенках говорят только хорошее? Эх, был бы тут Рэндэлл и остальные дезертиры, нашедшие свою смерть от настоящих мятежников – из Армии Свободы… Те не стали бы выгораживать этих нахальных лейтенантов… Хотя… он же был уверен и в этих двоих? А что услышал от них? Бакленд внимательно смотрел на Хоббса – насколько вообще он мог внимательно смотреть в своём взволнованном состоянии… Хоббс держался невозмутимо… Ну да, конечно, он настолько туп, что не догадывается, что и сам может стать обвиняемым. Про этот незакрытый люк столько говорилось в эти дни, что Бакленд со злорадством ожидал, как канонир объяснит эту «ловушку для капитана»… Допрос между тем продолжался своим чередом…
- Что вы можете сказать о поведении остальных мятежников, кроме м-ра Бакленда?
- Я выслеживал их по приказу капитана… да, это задание и самому мне нравилось… я хотел поймать их на сговоре… потому что они меня раздражали. Но как раз застать их сговаривающимися о чём-то я ни разу не смог…
- Что вы можете сказать о падении капитана в трюм?
- Меня не было при этом… Я пришёл уже в его каюту, куда его перенесли… за мной послал доктор Клайв. Там уже были все офицеры. М-р Бакленд выглядел перепуганным. Остальные –нет.
- Как получилось, что люк на пушечной палубе оказался открыт?
- В ту ночь капитан ловил мятежников… бегали все с палубы на палубу. Кто-то из морских пехотинцев, сопровождавших капитана, мог не закрыть… Я сам был по приказу капитана в другой части судна, чтобы перекрыть смутьянам выход к корме… Эта облава закончилась ничем, как и всегда… то есть, никаких мятежников не поймали…
- Кто конкретно из морских пехотинцев был вместе с капитаном, и как получилось, что их не оказалось возле него в момент падения?
- Когда капитан отправил меня и остальных на корму, с ним оставалось пять человек… к сожалению, когда испанцы вырвались, погибло много народу… и эти пятеро – тоже.
- То есть – подтвердить ваши слова некому? – ехидно спросил Хэммэнд.
- Я не видел, как упал капитан… - упрямо повторил Хоббс, проигнорировав реплику Хэммэнда.
_________________ 
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
