Адъютанты любви

Раннее утро. Зимний дворец. Спальня императора.
Пётр Черкасов (врываясь без стука): Ваше величество!.. Ваше величество!..
Александр Павлович (садится в постели и сонно моргает): А? Что? Лизхен, это ты? Я… я здесь один…
Юлия (ворочаясь в постели): Ммм…
Пётр Черкасов: Это я, ваше величество! (кланяется так низко, что сабля выпадает из ножен)
Александр Павлович (раздраженно): Что ещё, Черкасов???
Пётр Черкасов (подбирая саблю и вставляя на место): Так… это… как его… Новый заговор… Предатели…
Александр Павлович (устало): Что – снова граф Монго-Столыпин???
Пётр Черкасов (с подозрением): А Вы откуда знаете?.. А впрочем – да, снова Роман Евгеньевич… Нужно его… это… в острог! Но Оленьку нельзя будет оставить… Я мог бы приглядеть за ней…
Юлия (садясь в постели, игривым тоном): Ах, Пьер… А где же Ваш друг-поэт, Мишель?
Александр Павлович (в гневе): Что?! Лугин?! В ссылку его!
Юлия (тараторит): Александр, Александр! Зачем ты так суров с милым мальчиком? Он такой замечательный поэт… а ещё он пьесу написал! Представляешь, он посвятил её какой-то даме, думаю, что мне!..
Голос Лугина из-за двери: И вовсе не Вам, мадемуазель Юлия, а Варваре Петровне Ланской…
Пётр Черкасов: Кузине???
Голос Толстого из-за двери: Ну, Мишель, не будь я Платон Толстой, но Варвару Петровну тебе не уступлю!..
Пётр Черкасов (с усталым вздохом): Снова они за своё… (с надеждой) Ваше величество, так я пойду этого… Монго в острог сажать?
Юлия (потягиваясь): Мсье Черкасов, а чем Вам не угодил мсье Столыпин?
Черкасов (краснея от ярости): Да… да он… да я…
Александр Павлович (с испугом): Лугин!!! Толстой!!!
Вбегают Лугин и Толстой.
Толстой: Что стряслось? Черкасов, ты болен?!
Лугин: Мадемуазель Юлия, а Вы мою пьесу прочли?
Александр Павлович (свирепея): Ммм… Мсье Лугин, а Вы не хотите ли отправиться в путешествие? Скажем, в Сибирь…
Юлия (тараторит): Александр, Александр! Не нужно отсылать Мишеля! Он так предан… (замечая яростный взгляд императора)… так предан своей возлюбленной, мадемуазель Ланской…
Толстой (выпуская Черкасова): Что-о? Да не будь я Платон Толстой, если…
Александр Павлович (закатывая глаза): Вон! Все вон!..
Кавалергарды поспешно покидают помещение.
Александр Павлович – Юлии (с тяжким вздохом): И мой отец полагал этих людей надеждой отечества…

* * *

Дом Монго-Столыпиных. Гостиная. Ольга, сидящая в кресле; в кресле-качалке – её бабушка.
Бабушка: Ммм… гм… хм… Эээ…
Ольга (возмущённо): И нечего притворяться, бабушка! Варин персидский друг тебя исцелил.
Бабушка (недовольно): Дык… по старой памяти… А как там Варя, всё ещё влюблена в этого доброго человека?
Ольга (возмущённо): Бабушка! Какой он добрый?! Этот человек убил Степана!.. Ты представляешь?!
Бабушка (с готовностью): О, это ужасно! (растерянно) А… кто это – Степан?
Ольга (закатывая глаза): Бывший крепостной Ланских.
Бабушка (задумчиво): Эээ… а кто такие Ланские?
Ольга (терпеливо): Аглая Михайловна – сестра мужа Евдокии Черкасовой, тётушка Пети.
Бабушка (озарённо): А Петя – тот милый мальчик, с которым вы всё время играли?
Ольга: Ну слава Богу!..
В окно ударяет маленький камешек. Ольга вздрагивает и смотрит на бабушку, но та всхрапывает в своём кресле. Ольга поднимается и выходит.

* * *

Заднее крыльцо дома Монго-Столыпиных. Ольга и Пётр Черкасов.
Ольга (поджав губы): Петя, уходи! Ты не должен здесь более появляться. Это дом, где я живу с супругом и дочерью, где я счастлива… Я дала обет верности, венчаясь с Романом…
Пётр Черкасов (перебивает): А как же наша ночь, тогда, в гостинице…
Ольга (румянясь, мечтательно): Ну-у… (мотает головой) Как ты можешь! Я должна забыть это. И ты забудь. Ты ещё будешь счастлив, Петечка, пойми! У меня есть другой, я люблю его… Уходи, ты можешь навредить мне. Иди же!
Пётр Черкасов (понуро): Что ж… Прощай! (поворачивается и делает шаг в сторону) Будь счастлива…
Ольга (испуганно): Нет! Петя, постой!.. (бросается ему на шею)
Появляется Роман Евгеньевич.
Роман Евгеньевич: О! Пётр Иванович! Какими судьбами! Оленька, я смотрю, ты обняла старого друга!.. Как это чудесно – верные друзья… (промокает глаза платочком)
Ольга (растерянно): Роман, я…
Роман Евгеньевич: Нет, Оленька! Не оправдывайся, драгоценная моя: я тебе доверяю. К тому же, мы с Петром Ивановичем забыли все обиды…
Пётр Черкасов (натянуто улыбаясь и отстраняясь от Ольги): Эээ… Да, конечно!
Ольга (вешается на Романа Евгеньевича): Роман, я по тебе так скучала!.. А наша Анечка сегодня сказала «гу-гу»!!! Ты представляешь?!
Пётр Черкасов (с гримасой отвращения): Ммм… мне пора. До свидания! (поспешно ретируется)
Ольга с Романом Евгеньевичем уходят в дом.

* * *

Дом Ланских. Гостиная. Варвара, Лугин, Толстой.
Толстой (старательно прикрывая ладонью правый глаз): Варвара Петровна, с нами тут… эээ… Петруша поговорил…
Лугин (держась за левый бок): Да, задушевненько так… В общем, Черкасов нас просил оставить Вас в покое.
Варвара (смущённо): Ой! (фальшиво) Да с чего бы это Пете в голову взбрело?!
Толстой: А он сказал, будто Вы, Варвара Петровна, ему жаловались…
Лугин: Да. И я решил, что выбирая между дружбой и любовью…
Варвара подаётся в его сторону, подставляя губы для поцелуя.
Лугин: …я предпочту дружбу.
Варвара (разгневанно): Прощайте, Мишель! Мы с Вами больше не жених и невеста!..
Лугин: Уж две недели как…
Варвара (тянется к Толстому): Ну, а Вы, Платон Платонович?..
Толстой (отступая): Эээ… Я тут Черкасову обещал свою кобылу показать… Венеру мою, помните её? Ох, хороша, чертяга…
Варвара закатывает рукава.
Лугин (с видом озарения): Платоша, а, Платоша! Что-то я давненько твою Венеру не видал… Пойдём, и мне заодно покажешь!
Толстой: И то верно!
В один голос: До встречи, Варвара Петровна!..
Ретируются.
Варвара, одна: Эх, кто ж знал, что Петька – дубина такая?! Я ж из кокетства на Мишеля и Платона Платоновича жаловалась... Эх! Поеду-ка я к тётушке. На Петрушу маленького погляжу.
Выходит.

* * *

Поместье Черкасовых. Столовая. Евдокия и маркиз Д’ Арни пьют чай.
Евдокия: Так Вы – Иван Попов, сослуживец моего покойного мужа? Или сына? Я что-то запамятовала…
Маркиз (в сторону): Как будто я сам помню… Так чей же?! Эх, была – не была… (Евдокии) Сына Вашего, сударыня, - Петра Ивановича.
Евдокия: Да вот Петруша недавно из Турции с друзьями приехал…
Маркиз (заинтересованно): Вот как?
Евдокия (оживлённо): Да, так вот! Постойте, а Вы же с ними служите… Я не понимаю (испуганно таращит глаза)…
Маркиз (поспешно): Эээ… да меня из корпуса отправили в столицу… с докладом… военная тайна…
Евдокия (успокоено): Понятно… Так вот, Петечка-то мой с наградой вернулся. Он же у меня такой славный мальчик, такой умненький, добренький, миленький, хорошенький…
Маркиз зевает, прикрыв рот ладонью.
Евдокия: … и так сильно сыночка своего любит, что мне на воспитание отдал – представляете?! Только вот бедненькую Ксению мне жалко. Она мне очень нравилась. Такая была миленькая, хорошенькая, славненькая, добренькая…
Маркиз: А кто это – Ксения?
Евдокия: Так жена моего Петечки.
Маркиз (давится чаем): Эээ… Так они ж при смерти обвенчались… Это незаконно!
Евдокия (пугается): Я не понимаю… а Вы откуда знаете?!
Маркиз: Да вот вспомнил. Я же с ними в Париже повстречался!.. Как раз когда Ксения погибла…
Евдокия (с облегчением): Аааа… Ну тогда понятно. (доверительным голосом) Вы мне очень нравитесь. Вы такой миленький, славненький…
Маркиз (закатывая глаза, в сторону): О Боже…

* * *

Зимний дворец. Коридор. Крадущимся шагом идёт Елизавета, периодически громким шёпотом спрашивающая: «Алексей, ты тут?!»
Голос из дальних комнат: Ох… О Господи… Ооо…
Елизавета: Хм… кто бы это мог быть?! Нужно выяснить!.. (крадётся на голос)
Голос: Ох… Моя бедная, бедная Польша! Моя несчастная Родина!..
Елизавета (вздыхает): Эх, это снова князь Чарторыйский!
Открывается дверь, в коридор выглядывает князь Чарторыйский.
Чарторыйский: А! Лизхен! (падает на колени перед императрицей) Лизхен, любовь моя! (театрально) Вы пришли сюда, чтобы подарить мне новую надежду на воссоединение двух одиноких сердец! Ах, Лизхен!..
Елизавета (возмущённым шёпотом): Оставьте меня! Я же сказала: у нас с Вами ничего и быть не может!.. Позвольте, сударь! (пытается уйти, но Чарторыйский хватается за подол её платья) Пустите! Мне нужно идти!
Чарторыйский (тянет за платье): Нет! Моё сердце чувствует, что Вы неспроста навестили меня…
Елизавета (возмущённо): Что?! Да я… да я просто мимо проходила! А Вы себе навоображали… Пустите же! (неловко дёргается, платье с треском рвётся и кусок подола оказывается в руках Чарторыйского) О Боже! Моё платье!
Входит Александр Павлович.
Александр Павлович (возмущённо): Что я вижу!!!
Чарторыйский вжимается в стену; Елизавета заливается слезами.
Александр Павлович (обиженно): Эх ты, Лиз! Я тебе дал прочесть свой дневник, где написано, что я тебя всё-таки люблю немножечко, а в твоём написано, что ты меня – нет! Там вообще написано, что ты любишь другого… А я-то, дурак, думал, что это – Охотников!..
Голос Алексея Охотникова: Вы не дурак, Ваше величество! Лиза и в самом деле меня любит! (с пафосом) И я готов понести любое наказание, лишь бы она не страдала!..
Александр Павлович: Знаете что, поручик? Вот идите и посмотрите, с кем тут Лизхен развлекается!
Входит Алексей Охотников.
Чарторыйский: Соперник! Вот он!.. Да я…
В коридоре появляется Пётр Черкасов.
Пётр Черкасов: Ваше величество!.. (кланяется так сильно, что сабля выпадает из ножен)
Чарторыйский (хватает саблю Черкасова; Охотникову): Защищайтесь, сударь! Это дуэль!..
Александр Павлович (сокрушённо): Как вы мне все надоели!.. А ведь… (озарённо) Все беды – из-за женщин!.. (снова сокрушённо) Я всех кавалергардов так растеряю!.. Лугин с Толстым того и гляди поубивают друг друга, Черкасов схватится со Столыпиным, а Охотников погибнет от руки Чарторыйского… (с выражением озарения) Решено! Я запрещу им видеться с этими женщинами! Черкасову – с Ольгой Столыпиной, Охотникову и Чарторыйскому – с моей женой, а Лугину и Толстому – с этой… как её… Варварой! Решено! (довольный, удаляется)

* * *

Дом Курагина. Кабинет.
Курагин (пишет письмо, сам себе диктуя): Петруша! Дорогой мой крестник! Я узнал, что ты недавно вернулся из Турции. Как прошла кампания? Чем ты нынче занят? Надеюсь, тебе перестал всюду мерещиться твой якобы брат, которого мы знаем под именем маркиза Д’Арни?
Шум за окном. Курагин подходит, выглядывает наружу… и видит Петра, который карабкается по водосточной трубе его дома.
Курагин: Ммм… Крестник?! Что это ты здесь делаешь?
Пётр Черкасов (свистящим шёпотом): Тссс! Видите ли, крёстный, у меня есть подозрение, что в Вашем доме скрывается особо опасный государственный преступник…
Курагин (в ужасе): Кто?! (называет наугад фамилии наиболее опасных преступников)
Пётр Черкасов: Да не эти! Они – вообще невинные овечки по сравнению с тем, кого я ищу…
Курагин на грани обморока.
Пётр Черкасов (гордо): Я разыскиваю Романа Евгеньевича Монго-Столыпина!.. Есть подозрения, что он прячется в Вашем доме…
Курагин (слабым голосом): Идиот!!! Он живёт в доме напротив!..
Пётр (держась за трубу, поворачивается): Да ну?!
Слышится треск. Труба разваливается, и Черкасов падает вниз. Курагин провожает его сочувственным взглядом.
Курагин: Эх, крестник…
Подходит к столу, рвёт начатое письмо и начинает новое.
Курагин (снова диктует себе): Милостивая Евдокия Дмитриевна! Довожу до Вашего сведения, что мой крестник, Ваш сын Пётр Черкасов, сильно меня беспокоит. Я намерен посоветоваться с придворным доктором, ибо наблюдаю у Петра признаки навязчивой идеи, зацикленности…

* * *

Поместье Черкасовых. Столовая . Евдокия и маркиз Д’Арни пьют чай.
Маркиз (в сторону): Шестая чашка! О Господи… Интересно, где здесь нужник?!
Евдокия: Сударь, ещё чашечку?
Маркиз давится пирожком.
Евдокия: О! Запейте, запейте! (суёт очередную чашку)
Маркиз со стоном отпивает.
Входит лакей.
Лакей: Варвара Петровна Ланская.
Евдокия: Варенька! Проси же, проси!
Лакей уходит. Появляется Варвара.
Варвара: Здравствуйте, тётушка! (замечает маркиза) О!
Маркиз (поспешно): Позвольте представиться, Иван Попов, сослуживец Петра.
Евдокия: Господин Попов очень интересный человек. Он увлекается науками, культурой различных государств…
Маркиз (в сторону): Ну кто её за язык тянул! (Дамам) Да, в самом деле…
Варвара (оживлённо): Ого! Тогда, мар… простите, сударь, я Вам сейчас расскажу, какие вопиющие неточности нашла в Евклидовой геометрии! Дело в том, что в теореме о третьем признаки равенства треугольников…
Евдокия, слыша незнакомые слова, бледнеет.
Евдокия (испуганно): Я не понимаю… Варенька, ты о чём?
Варвара (глядя на маркиза влюблённым взглядом): Оставьте, тётя! Я обрела единомышленника!
Маркиз (в сторону, безнадёжно): Ну и семейка…

_________________

Часом позже. Маркиз и Варвара в библиотеке Черкасовых.
Варвара (заглядывая маркизу в глаза): А ещё я вывела из признака равенства треугольников по двум сторонам и углу…
Маркиз (устало): И что же Вы вывели?
Варвара (гордо): То, что если у треугольников равны две стороны и угол, то у этих треугольников угол и две стороны равны!!!
Маркиз (хмурится, стараясь понять): Нет, ерунда какая-то… Я не вижу логики!
Варвара: А ничего страшного! Мишель с Платоном Платоновичем тоже не видели. Но я им привела доказательство – и, Вы знаете…
Маркиз (с любопытством): Что?
Варвара (счастливо улыбается): Они уже на третьем часу моего объяснения сказали, что прозрели. Вы представляете?! А до того вопили, что вовек не поймут!
Маркиз (в сторону): Моя участь незавидна. Лучше бы я пил чай с сумасшедшей мамашей Черкасова…

* * *

Петербург. Дом Ланских. Пётр Черкасов сидит в гостиной и ожидает выхода Аглаи.
Пётр Черкасов: Я придумал наконец, как уморить Монго!
Входит Аглая.
Аглая: О, Пётр Иванович! Дорогой племянник! (игриво целует в лоб, приподнимаясь на цыпочки, чтобы открыть взору Черкасова роскошное декольте)
Пётр Черкасов (не замечая прелестей Ланской): Добрый день, тётушка. А Вы не скажете…
Аглая (в ужасе глядя на Петра): Боже милостивый! Петруша! Что с тобой случилось! Отчего у тебя рука на перевязи?! О! А эта шишка на лбу?!
Пётр Черкасов: Пустое, тётя! Вы мне скажите лучше…
Аглая (не слушая): Это произведёт фурор в высшем обществе! Петра Черкасова избили… кстати, кто это тебя избил?
Пётр Черкасов (терпеливо): Да никто. Просто я…
Аглая (закатывая глаза): Воображаю переполох в свете! Дамы погибнут от зависти ко мне!.. Раньше они завидовали лишь моей красоте и изяществу, а теперь, когда мой племянник избит, но сам того не осознаёт…
Пётр Черкасов (повышая голос): Тётя! Вы можете думать о чём-то, кроме высшего общества и светских интриг?
Аглая (растерянно): Нет… А зачем же?
Пётр Черкасов (закатывает глаза и поспешно, пока Аглая не заговорила, спрашивает): Ну что ж, а где Варя?!
Аглая (всё ещё растерянно): Варя… (задумчиво) Варя? (с облегчением) Ах, Варя… Эта несносная девица отправилась к твоей матери, в Черкасово. Ты представляешь, Петруша – Варя не желает стать женой князя Курагина!
Пётр Черкасов (с сомнением): Крёстный просил её руки?
Аглая: Да нет… Я ему и не говорила… Просто у Вареньки спросила, а она не хочет… И Мишеля этого оставила… Несносная девица!
Пётр Черкасов: Эээ… Ну, мне пора! (целует Аглае руку) Навещу-ка я маменьку…
Аглая: Постой, Петруша, я с тобой! Так давно не видела Дусечку…
Пётр Черкасов (обречённо): Я распоряжусь, чтобы заложили экипаж…
Аглая (снова целует его в лоб, выставляя напоказ прелести): Милый мальчик!..

* * *

Зимний дворец. Будуар императрицы. Елизавета в полупрозрачном пеньюаре раскинулась на постели.
В окно вваливается Алексей Охотников.
Елизавета (томно): Иди же ко мне, мой милый!
Алексей Охотников (тяжело дыша, не может устоять на ногах и падает): Лизхен, а почему бы тебе не переехать с четвёртого этажа на первый, а? Мне уж невмоготу по трубам водосточным лазить и Чарторыйского от твоих окон отпихивать…
Елизавета (возмущённо): Не хочу я на первый этаж!
Алексей Охотников (с надеждой): Тогда давай встречаться в охотничьем домике… ну, где мы в первый раз…
Елизавета: Никаких домиков! Дорогой мой, ты заболтался… Иди же ко мне, а то Александр через час придёт проверить, что нового я записала в дневнике…
Алексей Охотников: И что ты записала?..
Елизавета (игриво): Что и дня не могу прожить без тебя. Что люблю тебя. Что мы видимся с тобою по нескольку раз в день… Что я жду от тебя ребёнка… Что ты говорил, будто Александр болван, раз не любит такую красавицу, как я…
Алексей Охотников падает в обморок.
Елизавета (не замечая, продолжает): Ну, кажется, он запретил нам видеться и обещал тебя повесить в случае нарушения… Но это же не главное, верно? Мне же ничего не будет! О, моя страстная немецкая натура требует любви! (видит, что Охотников без чувств) Эй, Алёшенька! Не спи! Я жажду любви…
Голос Александра Павловича из-за дверей: Лиз, приготовь-ка свой дневничок!..
Елизавета (в панике): О! Что же делать с Алексеем? Вдруг Александр обвинит меня в нарушении запрета?.. (раздумывает, потом принимается истошно вопить) Эй, стража! Поручик Охотников пробрался в мою спальню! Схватить его!
Врывается Александр Павлович.
Александр Павлович: Так я и знал. Что ж…
Вбегает стража.
Стража: Что прикажете, Ваше императорское величество?
Елизавета (рыдает): Он хотел надругаться надо мной…
Александр Павлович: Охотникова – в острог… или в лазарет? Лиз, что с ним?!
Елизавета (отворачивается): Ну… не знаю даже…
Александр Павлович: Так, Охотникова – в лазарет…
Алексей Охотников (приходит в себя): Нет! Я люблю Лизу! Не разлучайте нас!..
Александр Павлович (гневно): Раз так – в острог его!.. (берёт со столика дневник императрицы и уходит)
Стража выводит Охотникова.
Елизавета, одна: Ах, как удачно всё вышло! Я как будто бы и ни при чём…
Голос Константина из-за шторы: А я всё видел, сударыня!
Елизавета (возмущённо): Вы?! Да как Вы… И потом, что Вы выдумываете?! Штора непрозрачна. Вы не могли ничего видеть.
Константин покидает своё укрытие, размышляя над ответом.
Елизавета (с превосходством): Ха!
Константин (озарённо, с вызовом): Зато я всё слышал!
Елизавета (угрюмо): Чего Вы хотите?!
Константин (с готовностью): Варвару Ланскую!
Елизавета: Я сказала ЧЕГО, а не КОГО!..
Константин: А… Я хочу обладать Варварой!
Елизавета: Ну и? Что я могу сделать?
Константин: Она же Ваша фрейлина, в конце концов! Вызовите её во дворец…
Елизавета (обречённо): Что ж, так и быть…

* * *

Поместье Черкасовых. Библиотека. Варвара и маркиз.
Варвара (с жаром): Нет, ну что Вы всё спорите! Высказывание «Чем больше ешь, тем крепче спишь» принадлежит, несомненно, Сократу!
Маркиз: Да что Вы, Варвара Петровна! Платону, Платону!..
Варвара: Нет, ну Платон Платоныч никогда бы такого не сказал… Он у нас по другой части… «Чем больше пьёшь, тем крепче спишь» - вот это по его части…
Маркиз (раздражённо): Да я про философа Платона!
Варвара (сконфуженно): Ой… Нет, всё равно – это Сократ, говорю я Вам!
Маркиз: Платон!
Варвара: Сократ!
Маркиз сжимает кулаки. Варвара закатывает рукава.
Входит Евдокия.
Евдокия (удивлённо): Ой, а что это за комната?
Варвара: Так библиотека это, тётушка! Что ж ещё?
Евдокия: Хм… (задумчиво) Я никогда раньше не бывала здесь… Странно… Ой, книги! Как много! (с благоговением) Интересно, есть ли в мире человек, который за всю жизнь прочёл хотя бы половину этих…
Варвара (гордо): Ха! Да я, тётя, в шесть лет это всё прочла! За какие-то полгода.
Евдокия (закатывает глаза): Боже мой… Варенька, и… что? Интересно?
Варвара (злорадно, поглядывая на маркиза): Да уж по крайней мере я могу определить по высказыванию, кто является его автором. Сократ, например…
Маркиз (кричит): Платон!!!
Евдокия (прикрывает уши): Да что же вы раскричались?! О чём спор-то?
Варвара: Тётушка, кто сказал: «Чем больше ешь, тем крепче спишь»? (задумчиво) Хотя – кого я спрашиваю… Это же бесполезно.
Маркиз (Евдокии): Признайтесь, сударыня – это Платон сказал…
Евдокия (машет на него рукой): Ну при чём тут Платоша Толстой, а? (снисходительно) Это я сказала.
Варвара, маркиз (в один голос): Вы?!
Евдокия (зевает): Да, за обедом… Ну, пойду я и в самом деле спать… (поворачивается, чтобы уйти, но замирает)
Варвара (с тревогой): Что такое, тётушка?!
Все трое прислушиваются.
Голос Петра Черкасова из глубин дома: Матушка! Где Вы? Варя! Отзовись! Маменька, Варя!!!
Маркиз неслышно отходит к окну и прячется за шторой.
Варвара (кричит): Петруша, мы здесь!
Голос Петра Черкасова: Где?!
Евдокия: В библиотеке!
Голос Петра Черкасова (крайняя степень изумления): Что?!?! (звук падающего тела)
Варвара (с укором): Ну, тётушка, зачем же Вы его так напугали! Он же не думал, что Вы можете в библиотеку забрести!
Евдокия (оправдывается): Да я… Кто ж знал-то… Э…
Входит Пётр Черкасов с шишкой на лбу.
Пётр Черкасов (обиженно): Из-за вас я упал и ударился головой!
Варвара (с беспокойством): Петь, а ты память часом не потерял?!
Пётр Черкасов: А? Что? Кто Вы?!
Варвара, Евдокия (в один голос): Ой!
Пётр Черкасов (хохочет): Ха, купились!
Варвара качает головой. Евдокия закатывает глаза.

* * *

Зимний дворец. Театр Юлии. Юлия и Лугин.
Юлия: Ну, Мишель, прочла я Вашу пьесу… (вздыхает)
Лугин (нетерпеливо): И..?
Юлия (всплеснув руками): Она ужасна, Мишель!.. Два друга соревнуются из-за девушки, русской дворянки… Это же примитивно! Вот если бы… ммм… (мечтательно закатывает глаза) Если бы девушка была французской актрисой, скрывающейся маркизой… Это было бы прорывом!.. А так… (делает скучное лицо) А так – примитив. (Оживлённо) Но вы перепишите… И чтобы один из друзей был русским императором, а второй… ну, тоже что-нибудь значимое, понимаете, Мишель? Скажем… Наполеон! И чтобы в пьесе какой-нибудь наивный дурачок пытался бы убить Бонапарта…
Лугин кашляет.
Юлия (не замечая, продолжает): … но великий Наполеон спасся! А дурачку тому пусть вообще по жизни потом не везёт, договорились? (Лугина сотрясает новый приступ кашля) Так вот… А, ну, ещё чтобы дурачка того невеста бросила… Что-нибудь трагическое, Мишель, хорошо? (замечает состояние Лугина) О, мой Бог… вам дурно? Садитесь! (силой усаживает Лугина в кресло, а сама усаживается к нему на колени) Всё, так лучше?
Голос Александра Павловича: Юлия, любимая, я иду к тебе!
Лугин от страха перестаёт кашлять, а Юлия не слышит голоса императора.
Юлия (нежно, прижимаясь к окаменевшему Лугину): О, Мишель… Вы такой… такой…
Голос Александра Павловича за дверью (с подозрением): Какой?!
Юлия (испуганно вскакивает): … эээ… ну, талантливый драматург…
Входит Александр Павлович.
Юлия (тараторит): Ну, Мишель, до встречи. Примите к сведению мои замечания…
Лугин (пулей вылетает из комнаты, на ходу приветствуя императора): До свидания!..
Юлия (в сторону, с облегчением): Уф, обошлось…

_________________

Библиотека в поместье Черкасовых.
Варвара: Ох, пойду к себе, что-то я притомилась.
Евдокия: А я пойду чайку для Петруши приготовлю! С пирожками…
Из-за шторы доносится икание.
Пётр Черкасов (настороженно): Кто здесь?! (лихо выхватывает саблю, едва не снеся при этом головы Варваре и матери) Я убью его!!!
Варвара (отбегая к дверям): Петя, успокойся…
Евдокия (испуганно, следуя за Варварой): В самом деле, Петрушенька, пойдём, попьём чайку…
Пётр Черкасов (воинственно размахивая саблей): Знаю! Это Монго-Столыпин! Он устраивает заговор против Его Величества… Он приворожил к себе Ольгу… Слушайте! (озарённо) А может, это он причастен к гибели Ксении?
Снова икание из-за шторы.
Варвара (громко): Петя, да ты что? Я же всё тогда видела. Ксению убили…
Пётр Черкасов: Нет! Это неправда!
Евдокия (устало): Вы меня запутали. Пойдёмте пирожки кушать, милые мои. А где же господин Попов? О, он, верно, за шторой… выходите, сударь…
Голос Маркиза (в бешенстве): Глупая баба!!!
Пётр Черкасов: Ага!!! Братец!
Евдокия: Что?!?! (закатывает глаза) Я ничего не понимаю… мне дурно!
Варвара (уводит Евдокию): Пойдёмте, тётя, пускай мальчики сами разберутся…
Уходят.
Пётр Черкасов: Я нашёл тебя, подлец!!!
Входит Аглая в откровенном платье с глубоким декольте.
Аглая (глядя на Маркиза, томно): Ммм, какой красавец… Очень даже… Кто Вы, сударь?
Пётр Черкасов (оттесняя Аглаю): Тётя, это опасный преступник…
Аглая: О, как это пикантно!
Пётр Черкасов (со вздохом): Тётушка, Вас, кажется, Варя искала…
Аглая (растерянно): Варя… (задумчиво) Варя? (с облегчением) Ах, Варя… несносная девчонка!
Пётр Черкасов: Да она чудесная девушка! Идите к ней, скорее!
Аглая (рассерженно): Сам иди! Она не только моя дочь – она ещё и твоя сестра. Вот и займись её воспитанием. (Снова томно) а я пока познакомлюсь с этим красавцем… (Маркизу) Bonjour, меня зовут Аглая… Для Вас – просто Аля… (наступает на Маркиза)
Маркиз (забирается на подоконник, распахивает окно): Ну и семейка… (прыгает во двор)
Пётр Черкасов: Тётя! Что Вы наделали! (хочет броситься в погоню; Аглая останавливает его за рукав)
Аглая (строго): Петя, не смей меня называть тётей. Говори всем, что я твоя сестра. Младшая. Понял???
Пётр Черкасов: О, Боже! (вырывается и прыгает в окно)
Аглая (кричит ему вслед): Петя, не забудь!!!

* * *

Гостиная в поместье Черкасовых. Аглая, Евдокия и сутулый мужчина в форме кавалергарда, с неестественно густой рыжей бородой и чёрными усами.
Евдокия (гостю): Так Вы говорите, Её Величество вызывает ко двору Варю?..
Незнакомец (глухо): Да.
Аглая: Варю?! Ах, Варю… Может, лучше меня, а?
Незнакомец оглядывает Аглаю, выпучивает глаза и отрицательно мотает головой. Аглая тяжело вздыхает и оттягивает лиф платья, чтобы ещё больше обнажить декольте. Незнакомец отводит взгляд.
Евдокия (визжит): Варя!!! Варя!!!
Вбегает Варвара.
Варвара (испуганно): Что? Что случилось?!
Евдокия (спокойно): К тебе пришли, милая.
Варвара (сглатывает; переведя дух): А… Я-то уж думала… Ладно. (Незнакомцу) Здравствуйте!
Незнакомец (невнятно): Здравствуйте.
Варвара (с подозрением): Здравствуйте-здравствуйте! Ой, а что это у Вас усы чёрные, а борода рыжая, а? Странно. Это не соответствует моим представлениям о трихотомии элементарного восприятия на уровне…
Евдокия и Аглая зевают.
Варвара: Ну, вот. Я всё сказала. В общем, здравствуйте, Константин Павлович.
Константин (стаскивая усы и бороду): Фу, жарко… (с обидой, надув губы) Ну, Варвара Петровна, ну почему Вы меня узнали, а? (шмыгает носом) Так нечестно. Я с Вами не дружу!
Варвара (радостно): Ну и не надо! Вот и славно!
Константин: Нет! Я передумал! Дружу! Ууу, противная Юлька! Сказала, это лучший реквизит её театрика… Сказала, никто меня не узнает в таком обличье… Уф, и мундир жмёт… У! Всё надоело! (топает ногами)
Варвара: Тише, Константин Павлович, успокойтесь.
Евдокия (радушно): Давайте чайку с пирожками, да? А Вы, собственно, кто?
Аглая (громким шёпотом): Ты что, Дунечка! Это же брат Его Величества!!! Великий князь Константин Павлович… (делает книксен)
Евдокия: А… Ну, тогда я ещё варенье достану. Прошлогоднее. Для почётного гостя…
Варвара: Э, нет! Константин Павлович очень торопится! Да, ему пора в Петербург. (подталкивает Константина к выходу)
Константин (упирается): Нет! (плаксиво) Не буду! Не хочу! Хочу пирожков!
Варвара закатывает глаза.

* * *

Карцер Петропавловской крепости. На полу в позе роденовского мыслителя сидит Алексей Охотников и беседует сам с собой.
Алексей Охотников (печально): Нет, мне же говорил Платоша, что с женщинами связываться опасно! Но чтобы с такой дурой!.. Нет, ну ничего себе, а? Записать то, что я говорил про Императора… Это уже ни в какие ворота. И вообще, долго мне здесь сидеть? Что там Лугин с Толстым рассказывали? Так, значит, по логике вещей… ко мне должна прийти Варя Ланская! Точно. Переоденется в мужчину и придёт. Обманет охрану – и вызволит меня! Замечательно. Осталось подождать… Немного.
Через полтора часа.
Алексей Охотников (задумчиво): Так, а почему в карцере нет часов?! Это унижение личности! Угнетение!
Спустя три часа.
Алексей Охотников (раздражённо; меряет шагами помещение): И как это понимать? Где Варвара? Неужели её Лугин с Толстым задержали?! Нет, невероятно!.. Петя же просил их оставить сестру в покое… Отвлекают её от дел государственной важности, между прочим!
Проходит пять часов.
Алексей Охотников (уныло): Я дурак! Вот запретил же мне ещё давным-давно Император приближаться к Лизхен… А я что? Дурак был, не послушал. А это же был дельный совет мудрого человека. Решено! Буду теперь во всём слушаться Александра Павловича!

* * *

Дом Столыпиных. Гостиная. Бабушка храпит в качалке. Входит Ольга.
Ольга (кричит, чтобы заглушить храп): Бабушка! Милая бабушка!
Бабушка (вздрагивает): А?! Что?! Война?! Все – к обороне!!!
Ольга: Тише, бабушка! Анечка спит.
Бабушка: Ну что случилось, голубушка?
Ольга: Бабушка, я совсем запуталась. Ты же знаешь, что связывает меня с Петром… и с Романом…
Бабушка (перебивает): А! Ты любишь Петю, но клялась в верности Роману… и теперь…
Ольга: Да нет же!
Бабушка: Ммм… Ты любишь Романа, но Пётр столь настойчив, что…
Ольга: Да нет же!
Бабушка: Что тогда?
Ольга: Я тут подумала… От кого же я родила Анечку?
Бабушка задумчиво молчит. Ольга со значением кивает головой и погружается в размышления.

_________________