Адъютанты любви

мы не лечим болезнь, мы делаем ее приятной
Текущее время: 29-03, 16:39

Часовой пояс: UTC + 4 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 23-07, 12:19 
Не в сети
Щит и лира Степана
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 15-12, 17:55
Сообщения: 15768
ЦАРЬ МГЕР
настоящий армянский
героико-иронический эпос


Как Мгер с ужасным кошкой бился

Сказанье сие об армянском царе,
Том самом, что в Сасуне жил на горе.
Царь этот силён был сверх всяческих мер,
А звали владыку армянского – Мгер,
По прозвищу грозному – Львараздиратель.
(коль шибко ранимы Вы, добрый читатель,
иль Вашей натуре сродни паникёрство,
мужайтесь, чуть ниже – сплошняк живодёрство!)

В горах объявился, вдруг, лев-людоед.
Его первой жертвой стал Мгеровский дед.
Он скушан был на сто десятом году.
Дедуля, с мозгами уже не в ладу,
Жену свою – бабку столетнюю Мгера
В сердцах окрестив невозможной мегерой,
Ушёл, на ночь глядя, за гор перевал
И к хищнику в лапы немедля попал.

Дедули сыскались обглоданы кости
И Мгер молодой, весь багровый от злости,
Явился к охотнику – дяде Торосу,
С возникшим в контексте проблемы вопросом –
«Послюшай, а кто этот лэв-людоед?» –
спросил гордый Мгер. И услышал в ответ –
«Лэв – это дыкий такой страшный кошка»
Сказал ему дядя, подумав немножно –
«Его называют царём всэх зверэй»
Мгер, грозно тряхнув темной шапкой кудрей,
На утро решил вызвать кошку на бой,
Съел мясо и спать лёг довольный собой.

На завтрак Мгер снова умял гору мяса,
Могучий свой стан кушаком подпоясал,
Ему подогнали Джалали-коня,
Его провожать собралась вся родня.
Тут бабка-мегера и дядя и мать
И тётки, вдруг, все как начнут причитать –
«Вай, Мгер, нэ ходы! Лэв тебя задэрёт!
Вай, Мгер, нэ ходы! Кошка страшный сожрёт!»
Суровым окинувши родичей взглядом,
Мгер им заявил – «Вай мэ, паник нэ надо!
Сей кошка пюскай завещание пишет.
Из шкюры его шапка будет мне шит»

А «кошка», меж тем, пока Мгер собирался,
Ел всех, кто ему на пути попадался –
Им сожран пастух, с ним десятка два коз;
Им сожран костлявый хромой водовоз,
А с ним пара мулов, как раз на обед,
А также невкусный совсем краевед.
И вот результат – «кошка» нажил изжогу,
В пещеру заполз полежать там немного
И только расслабился, можно сказать,

Как тут появился наш Мгер и бросать
Немедленно начал в пещеру каменья
И всякие нагло кричать оскорбленья.
Лев понял, что тутошний местный герой
Сразиться пришел и имеет настрой,
Прибить его к…пи-пи-пи-пи-пи-пи-пи…
А Мгер в раж вошёл и все громче вопит.
Лев, чуя, что бешеный Мгер не уймётся,
Смирился, что вновь отобедать придётся
Для рыка раскрыл, было, страшную пасть
И тут меткий Мгер умудрился попасть
Булыжником льву непосредственно в клык.
Скулеж выдал лев-людоед, а не рык.
И вылетел он разъяренный на Мгера…
Мгер ранее кошку такого размера
Ещё не встречал и немного опешил,
Но тут же отборных люлей льву навешал,
Схватился руками за львиный оскал
И кошку на два половина порвал.
И вооружившись огромным ножом,
Скорей занялся шкуры демонтажём.

Весь Сасун спасителя вышел встречать –
Тут бабка-мегера, и дядя, и мать…
Зажарен олень, пир устроен горой,

Вот так стал царём
Мгер – отважный герой!


Как славный, грозный Мгер женился
Настоящий Армянский
героико-иронический эпос (часть вторая)


Царь Сасунский Мгер был завидный жених.
Принцессы страдали, отбоя от них
Мгер бедный не знал, присылали портреты,
Где были они в пух и прах разодеты.
Затем присылали десанты гусанов,
Чтоб те воспевали принцесс своих рьяно.
Мгер все эти стойко терпел восхваленья,
А после гусанам чинил он глумленье.
Вертались гусаны обратно побиты
И Мгером (в сердцах) самолично побриты.
Вот так развлекался Царь Сасунский – Мгер,
Себя не стеснявший излишком манер.
Однако ж, когда дядька Мгера – Торос,
Глумленье племянника сам перенёс
(Шутя, а скорей всего, всё-таки, спьяну,
Решив обрядиться злосчастным гусаном),
Он бритый свой череп прикрыл капюшоном
И к матери Мгерской явился с поклоном
С собой захватив и совет остальной,
Чтоб всех озадачить вопросом с женой.
В конечном итоге решенье вопроса,
Искать собрались в царстве Теватороса.
У Тева на выданье дочь Армаган.
Красавица – Вах! Глазки, кудри и стан.

Сватов отрядили немедля до Тева.
«Моя Армаган в лапах Белого Дэва,
Томится, бэдняжка, юж скоро сэм лэт!» –
Такой был от Теватороса ответ.
«Коль Мгер ее визволить сможет из плена,
Жиной Армаган назовет нэпременно»
А злой Белый Дэв между тем не дремал –
Решение важное он принимал.
О славе отважного Мгера прослышав,
Его забоявшись, решил, что напишет
Письмо, в коем Мгера на бой позовёт
И чтобы не мучиться больше – убьёт.
А то, как убить он царя собирался
Неведомо. Способ секретом остался.
Письмо поручил он Ками пахлевану
Не зная о том, что Ками был смутьяном.
«Дэв Белый тебя визивает на бой,
Он силой помэряться хочет с тобой.
Убэй его Мгер, этот Дэв висех достал.
Народ от его тирании юстал» –
С такими словами явился Ками –
«Людей в их надежде царь нэ обмани!»
Мгер шибко любил и поесть и поспать,
Но шибче ещё – пасть чужую порвать.
А, коли от Дэва страдает народ,
То Дэвскую пасть славный Мгер и порвёт.
Тем более, в этом он натренирован.
Ужасный конец Дэву был уготован…

Мгер резво вскочил на Джалали-коня,
Опять обступила его вся родня,
Опять уговоры – «Вай, Мгер, нэ ходы!
Коварного Дэва ти нэ береды!
Ти малчик ищо! Толко тридцат годков!
Наставыт тэбе злобный Дэв синяков!»
Сказал, поглядев на родню грозный Мгер –
«Бабюшка, мой дядя и ти, мама, вер,
Я жюткого Дэва сафсэм нэ баюсь!
Парву ему пасть и с пабэдой вэрнусь!»
Приехал наш Мгер в царство Белого Дэва,
Замучила жажда, вдруг, смотрит он – слева
Студёный родник пробивает скалу.
Мгер, богу вознесши немедля хвалу,
Водички хотел уже, было, испить,
Но двух великанов посмел разбудить,
Которые этот родник охраняли
И всех чужаков от воды отгоняли.
Мгер, тщетно просил их хоть кружку воды –
Они ни в какую… Дошло до беды…
Пришлось одного идиота убить,
Другому успел лишь башку проломить.
Водички испил. Напоил и коня.
Вдруг слышит – «Спаситэ, спаситэ мэня!»
Пошёл он на голос – пещера, а в ней
Пленённая дева, которой нежней,
Мгер в жизни своей не встречал – что за косы!
– «Хито ти?»
– «Армаган, дочка Теватороса»
Красавицу Мгер от верёвок распутал,
В свой плащ на подкладочке тёплой укутал,
К могучей груди, замирая, прижал
И тут… его конь у пещеры заржал.
Дэв Белый нажравшись солёного мяса,
Хватился, а в доме воды нет запаса.
Пришлось на кобылу ему взгромоздиться
И ехать к тому роднику, чтоб напиться.
Приехал и тут из глубокой пещер,
Большой, как гора появляется Мгер.
Вот так повстречались закляты враги.
«Сэйчас он мнэ вибьет послэдни мозги» –
Решил тут же Дэв и затрясся от страха.
«Ах, Дэв! Ах, поганая ти росомаха!» –
Мгер был страшно зол, ведь пленённая дева,
Успела ему с потрохами сдать Дэва.
– «Ты визвал меня, я, как видишь, пришёл!
Молысь Белый Дэв, я чудовищно зол!
Сэйчас я парву тибе, Дэв, твою пасть
И мяса в неё ти нэ сможешь покласть»
Дэв Белый (от страха) уже заикался,
Он нервно холодной воды налакался,
Лишь с пятого раза попал ногой в стремя,
Шлем криво надел на плешивое темя,
Дрожащей рукой за копье свое взялся,
«Зачем я, болван, с этим Мгером связался!» –
Успел он подумать (уже обреченно).

Cражались два дня они ожесточенно.
На третий день оба с коней соскочили.
(ведь кони копыт уже не волочили...)
Мгер Дэву отборных люлей надавал
И слово сдержав, пасть, конечно, порвал.
Красавица кинулась Мгеру на шею.
– «Согласна ли стать ти жиною моею!»
– «Согласна!» – потупивши карие очи,
Густыми ресницами Мгера щекочет.

Вернулись домой, пир горой на неделю.
Никто не считал, сколько выпили – съели.
Царица младая лозой виноградной,
Льнет к Мгеру и шепчет – «Ах, мой нэнаглядный!»
И Мгер молодой, от любви словно пьян,
Легонечко гладит свою Армаган,
Могучей рукою по гибкому стану,

И в песнях царя восхваляют гусаны…


От автора:
Я слышу, Читатель, – «Сил нэту почти!»,
Но всё ж соберись и Часть Третью прочти…

Как Царь Мгер в постели чужой очутился
и как сын-наследник у Мгера родился


Царь Сасунский Мгер мудро правил страной,
Любим был народом и верной женой.
Стоустой молвою легенды слагались
О силе его…
И враги бесновались…

Всех пуще бесился соседний царь – Мелик.
(практически не вылезал из истерик)
Мсыр, коим он правил теперь, был когда-то
Землею обширной и царством богатым,
И Сасун платил ему крупную дань,
Но Мгер против дани возьми и восстань!
И ладно бы, лишь против дани восстал,
Так Мсырского царства кусок отобрал!
Царь Мелик, гуляя по свежей меже
(припадка фактически на рубеже),
В сердцах, ковыряя межу сапогом,
На Мгерское царство грозил кулаком…

Кутил как-то Мелик с семёркой князей –
Коварных, заклятых (со школы) друзей.
Злоупотребив дегустацией вин,
Все семеро стали кричать, как один,
Что Мелик – «Безвольный, трусливый осёл,
Раз Мгеру простил он такой произвол!»
Науськивать стали – мол, «Вызов пошли
И с Мгером сразись из-за столько земли!
А также, потребуй и выплату дани!»
Короче, письмо сочинили по пьяни
И Мгеру его отрядили скорей.
Мгер – Льварадзиратель (и прочих зверей),
«Посланье по пьяни» сие прочитал
И сутки, наверное, прохохотал.
А после вскочил на Джалали-коня.
Тут традиционно возникла родня.
Царица младая и бабка и мать –
«Кюда ты, орел ясноглазый, опять?!»
От смеха слезу на ходу утирая
Послания перлы опять вспоминая,
И прыская снова в роскошны усы
Мгер шапку надел набекрень из лисы,
И бабскую часть суматошной родни
Заверил – «Разлюка нэ на год – на дны!»
И резво пустился галопом к меже…

А Мелик, вполне протрезвевший уже,
Припомнив, чего натворил он по пьяни,
С юристом своим составлял завещанье.
Тут, словно гора, появляется Мгер…
«Ню все, щас прикончит мэня изювер!»
Решил тут же Мелик (и не без причины!),
Припомнив о Мгере народны былины.
Но Мгер был настроен миролюбиво –
«Зашёл по-сосэдски, спросить, шито за дыво
Привез мнэ, царь Мелик, твой рэзвый гонэц?
Уже ль таки, добрососэдству конэц?»
Спросил хитрый Мгер, улыбаясь лукаво –
«Иль, может быть, это пюстая забава?»
– «Забава, канэшн, шютить я решил!
Ти, Мгер, как сосэд, мнэ по-прежнему мил!» –
Заверил, платком промокнув нервно пот,
Царь Мелик, избавленный враз от хлопот.
Соседями добрыми так и остались,
За чаркой хмельною они побратались,
Да мало того, во хмелю порешили,
Что сколько бы оба на свете не жили,
Друг другу во всём и всегда помогать
И если помрёт кто из них, опекать
Другому убитую горем родню.
Потом, истребляя мясное меню,
Вино семилетнее крепкое пили…

Так, где-то дней десять они прокутили.
За эти за десять денечков запойных ,
Мгер статный, красою суровой и знойной
Царице-соседушке глянулся шибко.
Ну, кто устоит перед хищной улыбкой,
Кудрями, как шёлк, этим взглядом янтарным.
О Мгере, мечтала она лучезарном,
А Мгер во хмелю и не ведал, что мил
Изящной и сладкоголосой Исмил.

Прошла пара лет.
Мелик выкинул номер,
Наследником не обзаведшись, вдруг, помер.
Семёрка князьков стала биться за власть.
Вдовица Исмил, нарыдавшися всласть,
Но всё же, как прежде, оставшись пригожей
(поскольку уход не бросала за кожей)
Почуяв, что власти не сдюжить ей груз,
Решилась на брачный повторный союз.
Богатых нарядов нашив по фигуре,
О Мгера припомнила кандидатуре.
Её не смутило, что Мгер был женат.
Он мужу покойнику – названный брат
И значит заботиться должен о ней.
Явиться и с княжеской сварой скорей
Покончить. Опорой надежною стать,
А также сыночка помочь ей зачать.
Такие царица лелеяла планы,
Отправив для Мгера письмо с пахлеваном.
«Я слово давал, значит должен сдэржать,
Иначе сэбя нэ смогу юважать!» –
Письмо прочитав, заявил Мгер родне
И, распорядившись уже о коне,
Заверил – с князьями конфликт разрешит
И тут же обратно домой поспешит.
Родня, между тем, не сдавала позиций,
Стенала – «Нэ езди к коварной царице!»
Но Мгер был упрям – «Царь я, или нэ Царь?
Вэрнусь послэзавтра, оленя зажарь» –
Сказал он любимой своей Армаган,
Могучей рукою обвив её стан.
А после вскочил на Джалали-коня
И резво умчался железом звеня…

Исмил же готовилась Мгера встречать.
Дорогу велела коврами устлать,
Светильники вдоль всей дороги зажечь,
На память учила хвалебную речь
(шпаргалка примерно четыре страницы),
Духами успела везде надушиться,
Глаза подвела, нарумянила щёки,
В наряд с декольте облачилась глубоким…
И вот на дороге пыль стала столбом!
Является Мгер.
По коврам входит в дом.
При виде царицы лишается речи.
Весёлой вдовы оголённые плечи
И прочие прелести Мгера смущают.
Царица же гостя вином угощает,
Уселась с ним рядом, уж некуда ближе
И глаз не отводит от Мгера бесстыжих.
Мгер нервничать начал, к такому раскладу
Он был не готов – ну чего бабе надо?
Царица же Мгеру вновь чарку подносит,
Сварливых князей усмирить она просит.
«Гидэ эта сэмёрка проклятых князьков?
Порву на черытнадцать равных кюсков!» –
Вскричал грозно Мгер, буйным став во хмелю.
«Я завтра собрать их всэх вмэсте вэлю,
Шитоб было сподручней тэбе, славный Мгер,
К князькам применить крайний пэречень мэр» –
С улыбкой заверила Мгера царица.

«Зачем я позволил сэбе так напиться!» –
На утро Мгер сильно страдал головой.
Князьки собрались – каждый еле живой.
Зубами стучат, их трясутся поджилки,
А двое и вовсе лежат на носилках.
Нахмурил тут Мгер соболиные брови,
Со злости глаза налились его кровью –
«Держитэсь князьки, щас начну лютовать!
Кому из вас пэрвому пасть разорвать?» –
Взревел и засучивать стал рукава.
«Вай, Мгер! Наша котла была нэ права!
Вай, Мгер! Отпюсти ти нас с миром домой!
Ми больше нэ бюдем, отважный герой!» –
Взмолились князьки.
– «Ладно, сюкины дэти!
Шитоб нэ било вашей ноги на рассвэте!»
Князьки руки в ноги скорее и скрылись.
(по лестнице кубарем дружно скатились)
Царица Исмил тут как тут и на шее
У Мгера стремится повиснуть скорее.
– «Ах, Мгер! Ти мой царь, мой спаситель, мой бог!»
– «Да ладно, Исмил. По-сосэдски помог.
В обратный пора собираться мнэ путь»
– «Вах! Мгер, шито ти, шито ти, помэдли чуть-чуть!»
И поит Исмил Мгера крепким вином
А мысли теперь у неё об одном –
Как Мгера скорее в альков заманить
И там, с ним красавцем разврат учинить.
Споила (зараза!), Мгер лыка не вяжет.
«Пойдэм, славный Мгер, на кроватку приляжешь!» –
Рукой обняла, тянет в опочивальню
И Мгера царя раздевает нахально…

Вот месяц прошел, Мгер домой глаз не кажет,
Родня и не знает, что думать им даже…
Жена изглядела глаза на дорогу,
Мать с бабкой и тётками молятся богу.
Решили за Мгером послать пахлевана.
«Царь Мгер, вышиб зюбы мнэ, распьяно-пьяный.
А вам всэм привет от царицы Исмил,
Мгер новой женою её объявил»
Такие вот вести привез им гонец.
«Ах, шитоб этой бабе случился капец!
Ах, шитоб растэряла она волоса!
Шитоб её в глаз укюсил злой оса!
Шитоб окривэла и стала хромать!» –
Сказали жена, бабка, тётки и мать.
А что же Исмил? Паникует она!
Мгер выпил последнюю бочку вина.
Того и гляди, на беду протрезвится.
Тогда уж и правду «капец» ей случится.
Бежит она к ведьме – «Монэты дэржи.
Мнэ славного Мгера ти приворожи»
А ведьма была бабки Мгера сестрой.
Снабдила Исмил она чудо корой.
«Ложка столовый на литр кипятка» –
Сказала, в усы ухмыляясь, карга.
Мгер выпил чайку из коры и весь хмель
Слетел с него также, как двери с петель.
Встряхнул шевелюрою темных кудрей
Львараздиратель (и прочих зверей),
Припомнив, что в спальне творила Исмил
В сердцах её чуть было не придушил!
«Коварная баба! Споила мэня!
Нэмедля вэли запрягать мнэ коня!
Ух, подлая! Впредь ти мнэ писем нэ шли!
Мнэ нэт больше дела до Мсырской земли!»

Вернулся Мгер в Сасун – ворота закрыты.
«Вай, хито это к нам заявился с визитом?» –
Дивится на Мгера родная жена,
Со злости не выпав едва из окна.
– «Эй, бабюшка, мама и ви, восэмь тёток,
Глядите, хито тют стючится в ворота!
Нэужто , сосэдний пожаловал царь?
А нашего дома то нет, госюдарь!»
– «Эй, жэнщин! Послюшай, вэрнулся твой мюж.
Зачем ти кричишь из окна эту чушь?» –
К своей Армаган ненаглядной воззвал
Мгер, чуя, что зреет огромный скандал.
– «Мой мюж, мнэ нэ мюж, если знался с дрюгой!
Ти Мгер, больше в спалню ко мне ни ногой!
Дала я сэбе воздэржанья обэт,
Нэ на год, нэ на два, а на сорок лэт!»
Услышав царицы своей приговор,
Мгер рухнул с коня, учинив среди гор
Паденьем своим сход огромной лавины.
(Там сгинуло пять альпинистов невинных)
– «Послюшай, царица - мой ясный сапфир!
Я ради тебя завоюю вэсь мир!
Я каюсь, я висе осознал, я грющу!
Пюсти же меня!»
А в ответ – «Нэ пющю!»
«Нэт, шитобы спокойно мнэ Сасуном править,
Я должен жину от обэта избавить» –
Решил Мгер и экстренный созвал Совет,
Чтоб с ними решить, как с жены снять обет.

Явились епископы с архимандритом
И посовещавшись чуток деловито,
Царю объявили, что выход, все ж, есть –
«Царицы обет мы решили зачесть:
Год сделаем месяцем, месяц – неделей,
Неделю – как день, день – как час…» И на деле,
Скостили обет до минут сорока.
Мгер, мяса умяв три огромных куска
И выпив водички кувшин минеральной,
Минут через сорок уже был у спальни
Своей непокорной, любимой жены…

Надеюсь, подробности Вам не нужны.
Скажу лишь, что месяцев девять спустя,
У славной четы появилось дитя.

Царевич Давид унаследовал силу
И мудрость отца и как мать был красивый…

* * *

Читатели (в ужасе) – Царь Мгер часть четыре!!!!!
Автор (с улыбкой) – Боитесь вы зря!
Ведь это поэма про сына царя…


«ДАВИД САСУНСКИЙ»
армянский иронический эпос

Давид и мясо

Тесть Мгеровский, царь лысый – Теваторос,
Пластырь лепил на укушенный нос.
Причиною пластыря стал внук Давид.
Царевич был не по годам деловит,
Он пробовал всё в этой жизни на зуб –
За нос деда «цап» и быстрее «хруп-хруп»
Дед и не думал, склоняясь к младенцу,
Что выкинет чадо такое коленце.
На дедовский вопль сбежалась родня.
«Шито ви нэ прэдюпредили мэня?!» –
Выл дед, обмотав нос огромный бинтом.
Давид улыбался клыкастеньким ртом
И жадные ручки до деда тянул.
«Довэрие дедюшки ти обманул!» –
Сказал Тева пальцем младенцу грозя,
Но пальцем грозить… было тоже нельзя!
В укусах Давид был похлеще пираньи
И дед стал не первою жертвою. Ранее,
Пацан годовалый успел посягнуть
На пальцы всех нянек, кормилицы грудь.
В нём к мясу огромная зрела любовь,
Ну что тут поделать – отцовская кровь…

«Эх, славный растет у мэня сорванэц!» –
На сына смотря, умилялся отец.

Давид и тётка

Чем старше младой становился Давид,
Тем шибче мясной был его аппетит.
Он завтракал – плов два огромных ковша,
Кусков восемь мяса и два лаваша.
Барана большого съедал на обед,
А было ему лишь четырнадцать лет!
Лет в двадцать Давид раздобрел, возмужал.
Под поступью молодца Сасун дрожал.
Девицы краснели и прятали взор,
Влюблялись повально они в сына гор.
Давид наш был весел, речист и лукав,
Имел незлобивый, но вспыльчивый нрав.

Однажды поехал Давид навестить
Любимого дядю и там погостить,
Остаться недельку другую, пока
Бараны не кончатся для шашлыка.
Но дядина жёнушка Сарья-ханум
При виде Давида забыла про ум.
Крышу у тётки снесло капитально –
Решила явиться к племяннику в спальню.
Покамест муж спал (на подушке рога)
Сарья прихватила кусок пирога,
Курицу-гриль и бочонок вина
И в полночь к Давиду стучится она.
(Распущены косы, сама в неглиже)
Но, проголодавшийся шибко уже,
Давид не заметил распущенных кос,
Вниманье Давида привлёк лишь поднос.
При виде подноса он повеселел,
Скорей закусил, выпил и захмелел.
«Спасибо!» – сказал и заснул мёртвым сном,
Устроив Сарье с совращеньем – облом!
Пришлось ей ни с чем, восвояси убраться.
Но тётка настырна была и сдаваться
Не думала, следующей ночью опять,
Как только все в доме отправились спать
К Давиду стучится. Давид тётке рад,
Почуяв бараньей ноги аромат,
Которую тетка с собой принесла.
Давиду вновь чарку она налила,
За нею другую и так сорок чарок.
«Послюшайте, тётя, ви просто подарок!»
Сарье заявил захмелевший Давид
И хлоп на подушку, и снова храпит…

Неделю ходила и всё вхолостую –
Давид весь поднос подметёт подчистую,
Любезную тётку поблагодарит
И сытый, всю ночь до утра сладко спит.
Неделя вторая пошла, наконец,
До тётки дошло, что пьянеет юнец
От целой-то бочки. Решила она
В свой следующий рейд обойтись без вина.
Опять с угощеньем поднос принесла,
Но в винную чарку воды налила.
Давид удивился, но спорить не стал,
Любимое мясо водой запивал.
– «Ню? Сит ли, Давидюшка, мой ясноглазый?»
– «Сит тётя, спасибо!»
– «Какой ти чумазый!
Давай ка скорей я тебе витру губы…
Давидюшка, милый, давно ты мне любый»
– «Вай, тётя, шито это ви говорите?!
И шито Ви такое руками творите?!
Опомнитэсь тётя, вэдь Ви ж мне – как мать!
Зачем Ви решили мэня раздэвать?!
Нэ надо, я Вам говорю!
Тётя, НЭТ!»
А тётя – полы пеньюара вразлёт.
Прыг-скок на Давида могучи коленки
И в шею вцепилась ему (извращенка!)
«Ню, надо ж мнэ било так крюто попасть!
Бюдь лэв вместо тётки, порвал ему пасть,
Но как без ювечий её оторвать?» –
Подумал Давид. Чтобы не рисковать,
Но, всё ж, безобразье сие прекратить,
Он тётку водою решил окатить.
Воды полкувшина, как раз, оставалось...

А тётя неделю потом бесновалась,
И дядя расстроен был тем, что Давид,
Внезапно решил сократить свой визит.

«Давид и Хандут»
армянский лирико-иронический эпос

От автора:
Армения, ЖИВИ!


Царь Мгер взял и умер.
Причиной – печёнка,
Восставшая против восьмого бочонка
Вина. Дискомфорт чуя в правом боку,
Мгер печень решил приучить к коньяку.
Напрасно врач что-то бубнил про цирроз,
Мгер этот бубнёж не воспринял всерьёз…
В гроб следом за Мгером сошла и жена.
(От переживаний, а не от вина…)

Давид унаследовал Сасунский трон
И как Мгер-отец, так же славен был он.
Давидову славу гусанов бамбиры
Исправно несли по подлунному миру.
Всех подвигов не перечислишь и вкратце!
Давида враги торопились скончаться
От страха, а не от его тумаков,
А тех, кто хоть раз видел в гневе каков
Царь славный Давид, разбивал паралич.
Когда царь охотился, бедная дичь
Спешила скопытиться только от вида
По ней навострившего лук свой Давида.

Хоть женщин притягивал словно магнит,
Жениться пока не спешил наш Давид.
Однако ж судьба рассудила иначе…
Царевна Хандут (достославного Вачо
Любимая дочь) всех заезжих царей
Красой с ног сбивала у самых дверей.
Цари (пять десятков!) пытали удачу,
Гостя во дворце достославного Вачо,
Желали увидеть его своим тестем,
Сдружившись, кутили, бывало, все вместе.
Хандут же была своенравна, горда
«Я замюж нэ вийду вообще никогда!» –
Так дочь заявила однажды папаше,
Его переполнив терпения чашу.
«Зачем жи тогда ти мозги висем морочишь?
В могилу свести ти отца шито ли хочишь?
Вэсь в дом в жинихах, яблок нэгде юпасть.
Нэ плюнэшь, шитоб в жениха нэ попасть.
Полсотни царей тют, как на ПМЖ.
Овэц на шашлык нэ осталось юже,
Мои погреба опюстели давно.
Твои жинишки висё сожрали вино!
Послушай ка, дочка, меня, наконэц!
Коль ти нэ решишь с кэм пойдешь под венец,
Я этот проблэм разрэшю бистро сам.
За пэрвого вистрэчного замюж отдам» –
Вскричал, об пол шмякнув корону, старик
И сунул скорей валидол под язык.
«Хочу, шитобы мюжем мнэ стал царь Давид,
Шито силой своей широко знамэнит» –
Сказала Хандут – «Он собой нэдюрён
И бюдет моей красотой покорён.
Я завтра же в Сасун ансамбль пошлю,
Посредством гюсанов сэбя расхвалю»
Гусаны несчастные, зная, что Сасун
Для всех гастролёров всегда был опасен,
Артачились долго, но, всё же, пошли.
(Монеты певцов убедить помогли…)

Давид молодой деда Тева ждал в гости.
Дедуля (одною ногой на погосте)
Забыл о давнишней на внука обиде…
Души он не чаял в красавце Давиде –
«Приехал, к тэбе я нэ лясы точить.
Приехал тэбя, мой Давид, я женить»
Сощурив глаза невозможной красы,
Давид ухмыльнулся в густые усы –
«На ком же, дедуля, женить мэня хочешь?»
– «У Вачо царя есть красавица дочка»
«Да мало ли этих красавиц на свэте…» –
Дедуле Давид равнодушно заметил.
И тут под балконом (ну как по заказу!)
Гусанов ансамбль – в руках у них сазы.
Наяривать стали, царевну хвалить.
Давид повелел их водичкой облить.
(Для успокоенья подобное средство
Прекрасно подходит. Он помнил из детства.)
Гусаны, конечно же, не ожидали,
Что за восхваленье дадут им медали.
Но, чтобы водой ледяной из ушата!
И ругань затем… с элементами мата…
– «Висё, наш гастрольный закончился тюр.
Хандут скажем, тутошний царь – самодюр»

Дед Тева всегда был, как тетерев глух,
Но тут обнаружил отменнейший слух.
Он, старец (одною ногой на погосте)
Подпрыгнул, да так, что забряцали кости.
Прыг-скок в три (буквально!) прыжка на балкон.
За ручку дверную задел кушаком,
Не то бы, конечно, с балкона свалился.
Давид прыти дедовской только дивился.
«Вертайте, вертайте гусанов сюда» –
Вопил дед так, словно случилась беда.
«Ну, кто мог подумать. Мой дед меломан»
– смеялся Давид. Воротили гусан.
Гусаны смотрели, естественно, хмуро.
Дед Тева – «Настройте скорее бандуры
И снова царевну свою расхвалите»
Гусаны – «Ну да, а потом Вы велите
Нас снова холодной водичкой облить!
И, может быть, наголо даже побрить!»
Артачиться стали, вот тут и нарвались!
Обратно побритыми все возвертались…

«Да шито этот царь о себе возомнил!» –
Узрев, как гусанов Давид «изменил»,
Вскричала Хандут – «Способ я отыщу,
Давиду за наглость его отомщу!»
Попрала диету конфетой ирис
И вдребезги расколотила сервиз.
Едва стресс сняла, к ней вбегает отец –
«Вай, дочка, нас ждёт стопроцентный капец!
Царь страшный Гамза югрожает войной,
Коль не согласишься его стать жиной.
Твои женихи могут только кютить,
Но, как встал вопрос шитобы нас защитить,
Их всэх ветром сдюло! Гамза ж – просто зверь!
Хандут моя, шито же нам дэлать тэперь?
Взгляни на Гамзу. Он прислал свой портрет»
«Отэц, я бэзбрачья скорей дам обэт!» –
Сказала Хандут, посмотрев на Гамзу.
(Он три бородавки имел на носу)
Тут в умной головке Хандут созрел план
И в Сасун был послан с письмом пахлеван.

Письмо: «Царь Давид, разрешите наш спор.
Царь страшным Гамза, утверждает – средь гор
Не сыщется тот, кто его победит.
А я утверждаю, что есть – царь Давид,
Воспетый гусанами не просто так.
Гамза же твердит, царь Давид, мол, сопляк!
Не верить Гамзе не могу – он так крют…
А вы как считаете? Ваша Хандут»

Постскриптум: «Надеемся на Ваш визит.
Гамза тоже скоро у нас загостит»

Царь Сасунский давится мяса куском.
Дубовая мебель летит кувырком.
Все двери с петель и…
– «Седлайте коня!
СОПЛЯ-Я-К?! Ух, попляшет Гамза у меня!
Из этой гамзы накромсаю гамзят!
И всех их к… пи-пи-пи… коленом под зад!»

Царь Вачо в постели с мигренью лежит.
Хандут доложили – явился Давид.
Желая младого царя проучить,
За бритых гусанов ему отомстить,
Царевна служанкой одеться решила,
И в этом наряде к нему поспешила.
Служанки простой пред собой появленье,
Давид расценил, как знак неуваженья.
«С визитами впредь в этот дом я зарёкся!» –
Царь Сасунский рявкнул и тут же осёкся.
«Служанка» ж, потупя прекрасные очи,
Мозги хладнокровно Давиду морочит.
С поклоном вина полну чарку подносит –
«Наш царь занемог, он прощения просит,
Царевна сидит у отца в изголовье...» –
«Служанка» вещает, не дрогнувши бровью…
Давид без вина от «служанки» хмелеет,
Суровое сердце Давидово млеет…
За локоть царь ловит девицу младую,
К груди прижимает и в губы целует…
Хандут, покраснев от стыда, задохнулась.
Забыв, что «служанка» она, размахнулась
И возмущенно промолвивши – «Хам!»
Царю ощутимо дала по мордам.
Опешил Давид от строптивой девицы
И только собрался всерьёз разозлиться,
Но тут, как в открытые окна гроза,
В покои дворцовые впёрся Гамза.

«А это шито за такой жюткий чучел?» –
Свое от Гамзы впечатленье озвучил,
Не думая даже стесняться, Давид.
Гамза, злым румянцем багряным залит,
Своим лопоухим ушам не поверил.
В Давида он глаз кровью налитый вперил.
(Второй его глаз то моргал, то косил,
Как будто фингала всё время просил)
– «Кого ти назвал – жуткий чучел, сопляк?!»
Давид подбоченился – «Вай мэ, так-так!
Не ти ли и есть царь тот страшный Гамза?»
Взревел он, янтарные щуря глаза.
Румянец Гамзы стал оттенка бордо.
Гамзу ешё в жизни не злил так никто!
– «Да хито ти такой?»
– «Я – царь славный Давид.
И ти бюдешь шибко сэйчас мной побит!»
Хандут, что при виде Гамзы тут же скрылась.
Стравивши царей, за дверьми затаилась.
– «Тэперь посмотрю я, зазнайка Давид,
Какой же ти силою так знаменит…»

(Прошу, не сочтите, читатель, за бред)
Три дня с перерывом на сон и обед,
Сражался Давид наш с ужасным Гамзой.
Небо над схваткой нависло грозой.
И гром грохотал! Дождь без устали лил.
И вот, наконец, наш Давид победил!
С великим трудом одолел он Гамзу,
Поставив ему под конец на глазу,
Том самом – косящем, огромный фингал.
Гамза был отправлен в нокаут. Финал…

Героя приветствует шумно народ,
Царь Вачо Давида в покои зовёт,
Его обнимает и благодарит.
Хандут, за портьерою прячась, стоит.
Царь Вачо – «Давид, славный наш избавитель.
Закатим мы пир в честь тебя, победитель.
Пока же ристалища пыль отряхни
И в лучшем покое дворца отдохни.
А коль у тебя есть какое желанье,
Скажи, я исполню, я весь во внимании»
Давид, горделивую принял осанку –
«Хочу я ещё раз увидеть служанку,
Ту самую, что тут меня принимала.
И дерзкой девицей себя показала»
Царь Вачо – «Накапайте мне валерьянки!
Какая царю тут дерзила служанка?!
Такого позора ещё я не знал!
Сейчас же созвать женский персонал»
Созвали немедленно невиноватых
Служанок (рябых, лет под сорок, усатых).
Давид поглядел – «Но, её нету тут!»
«Час звездный мой пробил» – решила Хандут.
Возникнув бесшумно из складок портьеры,
Спросила она, равнодушно сверх меры –
«Могу ли я в поисках, царь, Вам помочь?»
– «А это, Царевна Хандут – моя дочь»
– «Ца…Ца…?!!!» состоянье Давида плачевно,
В Давидовом горле застряла царевна
И толком сказать ничего он не может,
Догадка царя молодого тревожит –
«Над ним посмеяться желала она…»
Догадка была, к сожаленью, верна.

Столы в тот же вечер под снедью ломились
И вина рекой семилетние лились.
Но, что же виновник банкета Давид?
Он словно «опущенный в воду» сидит.
Царь Вачо герою бокал наполняет,
Давиду на вид его грустный пеняет.
Хандут же, напротив, весьма весела.
Вот в танце народном по кругу пошла –
Косы, улыбка, глаза, словно звёзды.
Давид, осознав, что влюбился серьезно,
От юной красавицы глаз не отводит.
Царевна смеётся, плечами поводит.
Не сдюжить Давиду сердечную муку,
Он просит у Вачо красавицы руку.
Царь Вачо от радости сам уж не свой,
Согласно кивает седой головой.
Давиду он дочку свою обещает

И утром об этом Хандут сообщает.
Хандут, дав понюхать отцу нашарыть,
Ему заявлет – «Скорей в монастырь
Пойду я, чем стану Давида жиной!»
– «Ты шито издеваешься, дочь, надо мной?!
Хито говорил – Я хочу, шитоб Давид,
Мюжем мне стал, ведь он так знамэнит?!
Пойдёшь за Давида! И висё! Я сказал!»
– «Отец, ни за что нэ пойду, он – нахал!»
– «Пойдёшь!!»
– «Нэ пойду!!!»
– «Я тэбя прокляну!
А ну как Давид нам объявит войну?!»
– «Пюскай объявляет! А я нэ пойду!»
Царь Вачо терзавший в сердцах бороду,
Седые стал клочьями рвать волоса.
Вся свита сбежалась на их голоса.
Царь Вачо – «Угробит миня твой каприз!»
Хандут из серванта достала сервиз,
Сказав, что сейчас его расколотит…

Но тут появился в дверях наш Давид.
Царь Вачо – «Оставлю Вас наедине.
Эй, слуги, скорей валидол дайте мине!»
– «Боюсь, не смогу я смириться с отказом» –
Давид заявляет царевне и сразу
Целует, опомнится ей не давая.
(Попытки пощёчину дать прерывая)
Родня за дверями ждёт жуткий скандал,
Но там тишина.
– «Отпюсти, ты – нахал!»
– «Не спорю, Хандут, но и ты мне подстать!»
И крепко целует, опять и опять…

Прошло, может, час, дверь открылась, Давид –
«Зовите отца, пусть нас благословит»
Царь Вачо, семейный взяв иконостас,
Спешил так, что кости едва не растряс.
Что дальше? Конечно же, свадебный пир!

О нём Вам расскажет гусана бамбир…


(с)сестра Риммовна

_________________
Изображение


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 4 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB