Адъютанты любви http://adjutantilubvi.flybb.ru/ |
|
Рассказы Теффи http://adjutantilubvi.flybb.ru/topic121.html |
Страница 1 из 1 |
Автор: | Лотта [ 09-02, 09:48 ] |
Заголовок сообщения: | Рассказы Теффи |
Помнится давным-давно на заре нашей сериальной юности вспомнился мне этот рассказ, после очередной баталии с Главным Автором. В той баталии я сама тоже поучаствовала, не скрою, но ассоциации тем не менее появились Так как в инете я рассказа не сумела найти, пришлось перепечатывать из книжки в сокращенном виде, чтобы Елене послать. А потом, уже в период активных ломаний копий по поводу морального облика и дальнейшей судьбы Мишеля в моем фике я этот рассказ еще не раз нескромно вспоминала Вообще, у Теффи очень много рассказов которые вызывают у меня ассоциации на темы близкие нашему форуму. А у вас? Раскаявшаяся судьба После генеральной репетиции подошла ко мне одна из актрис, молоденькая, взволнованная... - Простите, пожалуйста... ведь вы автор этой пьески? - Я. - Пожалуйста, не подумайте, что я вообще... - Нет, нет, я не подумаю, что вы вообще, - поспешила я ее успокоить. - У меня к вам маленькая просьба. Очень, очень большая просьба. Впрочем, если нельзя, то уж ничего не поделаешь. Она не то засмеялась, не то всхлипнула, а я вздохнула, потому что угадывала, в чем дело: наверное, попросит прибавить ей несколько слов к роли. Это - вечная история. Всем им так хочется побольше поговорить! Актриса покусала кончик носового платка и, опустив глаза, спросила с тихим упреком: - За что вы его так обидели? Неужели вам ничуть-ничуть не жаль его? - Кого? - удивилась я. - Да вот этого рыжего молодого человека в вашей пьесе. Ведь он же, в сущности, симпатичный. Конечно, он не умен и не талантлив. Но ведь он же не виноват, он не злой, он даже очень милый, а вы позволили этому противному картежнику обобрать его до нитки. За что же? Я смутилась. - Послушайте... я не совсем понимаю. Ведь это же такая пьеса. Ведь если бы этого не было, так и пьесы бы не было. Понимаете? Это ведь и есть сюжет пьесы. Но она снова покусала платочек и снова спросила с упреком: - Пусть так, пусть вы правы. Но неужели же вам самой не жаль этого бедного, доверчивого человека? Только скажите - неужели вам не больно, когда у вас на глазах обижают беззащитного? - Больно! - вздохнула я. - Так зачем же вы это позволяете? Значит, вам не жаль. - Послушайте! - твердо сказала я. - Ведь это же я все сама выдумала. Понимаете? Этого ничего нет и не было. Чего же вы волнуетесь? - Я знаю, что вы сами выдумали. Оттого-то я и обращаюсь со своей просьбой прямо к вам. Раз вы выдумали, так вы сможете и поправить. Знаете что: дайте ему наследство. Совершенно неожиданно. Я молчала. - Ну, хоть небольшое, рублей двести, чтоб он мог продолжать честную жизнь, начал какое-нибудь дело. Я ведь не прошу много - только двести рублей на первое время, - потом он встанет на ноги, и тогда за него уж не страшно. Я молчала. - Неужели не можете? Ну, полтораста рублей. Я молчала. - Сто. Сто рублей. Меньше трудно - ведь вы его привезли из Бердянска. Дорога стоит дорого даже в третьем классе. Не можете? - Не могу. - Господи, как же мне быть! Поймите, если бы я могла, я бы ему из своих денег дала, но ведь я же не могу! Я бы никогда не стала унижаться и просить у вас, но ведь только вы одна можете помочь ему! А вы не хотите. Подумайте, как это ужасно. Знаете, говоря откровенно, я никогда не думала, что вы такая жестокая. Положим, я несколько раз ловила вас на некрасивых поступках: то вы мальчишку из меблированных комнат выгнали и перед всем театром показали, какой он идиот. То расстроили семейное счастье из-за брошки, которую горничная потеряла. Но я всегда утешала себя мыслью, что просто нет около вас доброго человека, который указал бы вам на вашу жестокость. Но чем же объяснить, что вы и теперь не хотите поправить причиненное вами зло? - Да я ничего... Я не прочь, только мы так всю пьесу испортим. Подумайте сами: вдруг ни с того ни с сего - пожалуйте наследство. - Ну, тогда пусть окажется, что он еще раньше отложил сто рублей про черный день. - Нельзя! Характер у него не такой. - Ну и пусть будет не такой, лишь бы ему легче жилось. Господи! Ведь все же от вас зависит. Я задумалась. Действительно, свинство с моей стороны губить человека. Ведь я, в сущности, - его судьба, я вызываю его из небытия и мучаю. Если бы у меня была душа благородная, я вызывала бы людей только для того, чтобы дать им радости и счастье. А я публично высмеиваю, шельмую, обираю при помощи разных темных личностей. Некрасиво. Противно. Пора одуматься. - Как быть, дружок? - сказала я актрисе. - Я сама рада помочь ему, да теперь уж поздно. Генеральная репетиция прошла, вечером спектакль. Теперь уж ничего не поделаешь. - Ужас! Ужас! Погибнет человек. - Пропадет ни за грош, - уныло согласилась я. - В чужом городе, один... - И как вы раньше не подумали? - Сама не понимаю. Озверела как-то. Мы обе замолчали. Сидели, опустив головы, подавленные. - Знаете что! - вдруг решила я. - Мы этого так не оставим. Мы все-таки дадим ему тысяч десять. Только не сегодня, а потом, когда пьеса будет напечатана в сборнике. Прямо сделаю звездочку и выноску: такой-то, мол, неожиданно получил от тетки (видите, как ловко!), от тетки десять тысяч, начал на них дело и быстро пошел в гору! Ладно? - Дорогая моя! Можно вас поцеловать? - Ну конечно, можно! Давайте целоваться - нам легче станет. Знаете, я даже двадцать тысяч дам ему. Бог с ним - пусть устроится без хлопот. - Милая! Милая! Какая вы чудная! А... не сердитесь только... тому мальчишке, что вы в прошлом году обиде... т. е. которого выгнали, тоже можно что-нибудь дать? - Ну конечно. Этот рыжий может встретить мальчишку и дать ему из двадцати тысяч - ну, хоть тысячи две. - Да, да, это даже хорошо. Пусть приучается делать добрые дела. Какая вы чудная!.. Ну... а... с другими как? - Погодите, дайте только время! Всех пристроим. - Дорогая! А помните, у вас в рассказе старая дева в Троицын день ждала жениха? Как же мы с ней-то будем? - Ах, пустяки! И вовсе она не так уж стара - ей и тридцати пяти не было. Она получит массу денег, отдохнет и посвежеет. А там, смотришь, и замуж выскочит. - Милая! Милая! Давайте целоваться! Знаете, у вас даже лицо совсем другое стало. Честное слово! Вот посмотрите в зеркало. Я посмотрела. Действительно, совсем другое. А какое - не скажу. |
Автор: | Аличе [ 10-02, 01:26 ] |
Заголовок сообщения: | |
Просто суть большей половины форумский баталий. |
Автор: | Лотта [ 28-08, 22:47 ] |
Заголовок сообщения: | |
Тэффи (Н. А. Лохвицкая-Бучинская, 1872-1952) ЛЕКАРСТВО И СУСТАВ У одного из петербургских мировых судей разбиралось дело: какой-то мещанин обвинял степенного бородача-кучера, что тот его неправильно лечил. Выяснилось дело так. Кучер пользовался славой прекрасного, знающего и добросовестного доктора. Лечил он от всех болезней составом (как называли свидетели «суставом») собственного изобретения. Состоял «сустав» из ртути и какой-нибудь кислоты - карболовой, серной, азотной - какой Бог пошлет. - Кто ее знает, какая она. К ней тоже в нутро не влезешь, да и нутра у ей нету. Известно, кислота, и ладно. Пациентов своих кучер принимал, обыкновенно, сидя на козлах, и долго не задерживал. Оскультацией, диагнозами и прогнозами заниматься ему было недосуг. - Ты чаво? Хвораешь, что ли? - Хвораю, батюшка! Не оставь, отец! - Стало быть, хворый? - устанавливает кучер. - Да уж так. Выходит, что хворый! - вздыхает пациент. - У меня, знаешь, денежки-то вперед. Пять рублев. - Знаю. Говорили. Делать нечего - бери. Степенный кучер брал деньги и вечерком на досуге у себя в кучерской готовил ртуть на кислоте, подбавляя либо водки, либо водицы из-под крана, по усмотрению. От ревматизма лучше, кажется, действовала вода, а для борьбы с туберкулезом требовалась водка. Кучер тонко знал свое дело, и слава его росла. Но вот один мещанин остался неудовлетворенным. Испробовав кучеровой бурды, нашел, что она слабовата. Попросил у кучера того же снадобья, да покрепче. - Ладно, - отвечал кучер. - Волоки пять рублев, будет тебе покрепче. На этот раз лекарство, действительно, оказалось крепким. После второго приема у мещанина вывались все зубы и вылезли волосы. И он же еще остался недоволен. И в результате степенному кучеру запрещена практика. Воображаю, как негодуют остальные его пациенты. Ведь им, чего доброго, придется, в конце концов, обратиться к доктору и, вместо таинственного «сустава с кислотой покрепче», принимать оскверненные наукой йод, хинин да салициловый натр. Русский человек этого не любит. К науке он относится очень подозрительно. - Учится! - говорит он. - Учится, учится, да и заучится. Дело известное. А уж раз человек заучился, - хорошего от него ждать нечего. Позовете доктора, а как разобрать сразу: учился он как следует, понемножку, или заучился. Дело серьезное, спустя рукава к нему относиться нельзя. Позовите любую старуху - няньку, кухарку, ключницу, коровницу, - каждая сумеет вам порассказать такие ужасы про докторов и такие чудеса из собственной практики, что вы только руками разведете. Способы лечить у них самые различные, но каждая старуха лечит непременно по-своему, а методу соседней бабы строго осуждает и осмеивает. Я знавала одну старуху-белошвейку. Та ото всех болезней с большим успехом пользовала свежим творогом и капустным листом. Творогом потерет, листом обвернет - как рукой снимет. Кухарка издевалась над этой системой со всей едкостью холодного ума и все - даже рак желудка и вывихнутый палец - лечила хреном снаружи и редькой в «нутро». Знакомая мне старая нянька прибегала к более утонченному и сложному приему: от каждой болезни ей нужно было что-нибудь пожевать и приложить. От всякой опухоли нянька жевала мак с медом и прикладывала. От зубной боли жевала хлеб с керосином. От ревматизма - укроп с льняным семенем. От золотухи - морковную траву с ячменным тестом. Всего не перечтешь. Очень хорошо помогало. А если не помогало - значит, сглазили. Тогда уже совсем простое дело - нужно только спрыснуть с уголька. Для этого берут три уголька и загадывают на серый глаз, на черный глаз и на голубой. Потом брызнут на угольки водой и смотрят: какой уголек зашипит - такой глаз, значит, и сглазил. Уголек этот поливают водой, а потом этой самой воды наберут в рот и прыснут прямо в лицо болящему. Сделать это нужно неожиданно, чтобы болящий перепугался, и если он малолетний, то разревелся бы благим матом, а если взрослый - выругался бы и послал бы вас ко всем чертям. Об этой няньке я вспомнила недавно, и вот при каких обстоятельствах. Я простудилась, слегла и на другой день позвала доктора. Пришел худой, меланхолический человек, с распухшей щекой, и упрекнул меня, зачем я не пригласила его тотчас же, как почувствовала себя больной. - Может быть, вы уже приняли какое-нибудь лекарство? - Нет, - отвечала я. - Выпила только малины. - Стыдно, стыдно! - упрекнул он меня снова. - Заниматься каким-то знахарством, когда к вашим услугам врачи и медикаменты. Что же тогда говорить про людей неинтеллигентных! Я молчала и опустила голову, делая вид, что подавлена стыдом. Не могла же я ему объяснять, какая, в сущности, неприятная штука звать доктора. Во-первых, нужно все убрать в комнате, иначе он рассядется на вашу шляпу и на вас же рассердится. Во-вторых, нужно приготовить бумагу для рецепта, которую он сам же будто нечаянно смахнет под стол и потом будет преобидно удивляться, что в интеллигентном семействе нет листка бумаги. Потом нужно выдумать, какая у вас вообще всегда бывает температура по утрам, днем и по вечерам. Каждый доктор в глубине души уверен, что для человека нет лучшего развлечения, как мерить свою температуру. Подите-ка разуверьте его в этом. Но самое главное, что вы должны сделать, это приготовить деньги, непременно бумажные, и держать их так, чтобы доктор отнюдь не мог их заметить. Самое лучшее держать их в левой руке, в кулаке, а потом, когда почувствуете, что доктор скоро уйдет, потихоньку переложить их в правую. Если вы приготовили деньги звонкой монетой - я вам не завидую. Они выскочат из вашего кулака как раз в тот самый момент, когда вы будете пожимать докторскую руку нежно и значительно. Доктор увидит ваши деньги - и все лечение насмарку. Если же вы хотите, чтобы лечение пошло вам на пользу, то вы должны играть в такую игру, как будто доктор очень добрый и лечит вас даром. Так как всего этого я рассказать не могла, то и сделала вид, что сконфузилась. Он тоже замолчал и задумался, потирая свою распухшую щеку. - У вас зубы болят? - спросила я. - Да, не знаю сам, что такое. Должно быть, простудился. - А вы бы к дантисту. - Не хочется. Боюсь, что только даром развередит. - Гм! Надуло, верно? - Должно быть. - А вы бы припарку положили согревающую. - Вы думаете, поможет? - оживился он вдруг. - Не знаю. А вот есть еще одно народное средство. Мне нянька говорила, опытная старуха. Нужно, знаете ли, хлеб с керосином пожевать и привязать к щеке. - С керосином? Это интересно. Только зачем же жевать?.. Может быть, можно просто размешать? - Не знаю. Она говорила, что жевать. Он радостно вскочил со стула и пожал мне руку. - Знаете, это идея. Очень вам благодарен. Это, конечно, вздор, но тем не менее... И много нужно керосина? Он так загорелся нянькиной терапевтикой, что даже забыл прописать мне рецепт. Трудно русскому человеку лекарство принимать. Конечно, наука, в нее не верить нельзя. Ну, а «сустав» - тот как-то уютнее, душевнее. Жаль, что степенному кучеру запрещена практика. Я бы послала к нему моего доктора. |
Страница 1 из 1 | Часовой пояс: UTC + 4 часа |
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group http://www.phpbb.com/ |